Обыкновенный соловей — Luscinia luscinia (Linnaeus, 1758)

Очень сходен с западным соловьем, нонесколько мельче его и отличается строением крыла. 1-е маховое заметно (примерно на 5 мм или больше) короче кроющих кисти, резко сужено и заострено, сужение наружного опахала отмечается только на 3-м первостепенном маховом. Формула крыла обычно 3>2>4.

Окраска. Очень сходна с окраской западного соловья. Спинная сторона рыжевато-оливково-бурая, в свежем пере менее рыжеватая, чем у западного соловья, и в общем рыжий тон слабее; светлые каймы перьев крыла слабо развиты. Брюшная сторона тела белесая с охристым оттенком, бока тела и зоб серовато-бурые; перья, образующие пятно на зобе, с светлыми пестринками.

Восточная Европа и Западная Сибирь. Гнездится в восточных частях Дании, в Норвегии известен около Осло, в Швеции к северу до 58° с. ш., на Готланде и Оланде; в Германии гнездится в Восточной Голштинии (прибрежная линия между Килем и Ольденбургом), Любеке, Мекленбурге (кроме западных частей провинции); затем гнездится в северных частях Польши к югу до Познани (раньше гнездился и в Силезии), от Познани граница круто идет на юг, несколько заходя в Венгрию и захватывая Семиградье. В СССР распространен к северу до Ленинграда (в окрестностях последнего наблюдались поющие птицы, но гнездование еще не установлено), Олонца и Череповецкого района; гнездится в Дарвиновском заповеднике, под Вологдой, в Костромской обл., в южных частях Кировской обл. (в Кайском районе уже редок; Душин, 1935); в Молотовской обл. Воронцов (1949) наблюдал эту птицу к северу до Соликамска. В Западной Сибири соловей известен к северу до Тобольска (появились там, повидимому, с 1923 г., а в 1934 г. их стало значительно больше; Тарунин, 1928).. Вдовкин (1941) слышал пение этой птицы в 1939 г. на р. Аган (правый приток Оби, 61°36′ с. ш.); это наблюдение, несомненно, относится к залетной птице, так как в Нарымском крае, по р. Ваху, у Сургута, Самарово и по Васюгану эта птица отсутствует (Вдовкин, 1941); гнездится, но очень редок, у Тары (Ушаков, 1913). Восточнее соловей известен под Томском и Ачинском, редко залетает к Красноярску (Сушкин, 1938). К югу он гнездится в Горной Шории (Залесские, 1930), Салаирском кряже (Иоганзен, 1935) и в предгорьях Западного Алтая, в Приалейской степи и к югу не далее Калбинского Алтая. На левый берег Иртыша область распространения восточного соловья заходит широким языком, южная граница которого проходит к югу от Усть-Каменогорска, а северная — северней Семипалатинска; восточный соловей гнездится и в б. Павлодарском у. (Селевин, 1929). Он найден также несколько севернее Ала-Куля, затем, видимо, этот вид гнездится в Каркаралинских борах, в Семей-Тау и в северных частях Казахского нагорья (Селевин, 1935); Долгушин (1947) наблюдал этого соловья в Баянаульских горах, а Деревягин (1947) — в Акмолинске, он найден и южнее оз. Нура. Есть и более южные изолированные нахождения, а именно в Кара-Тау (встречен однажды Долгушиным в долине Боялдырса) и южнее Балхаша от Алма-Ата до низовий р. Или (Долгушин). Южная граница сплошного распространения в Сибири (если только она может быть проведена) проходит, видимо, севернее Казахстана и только в его западных частях в ареал соловья входят низовья р. Илека и среднее течение р. Урала примерно на юг до ст. Горячинской (на юг от Уральска примерно 120 км). По Волге этот соловей спускается до самых устьев реки. Отсутствуя, повидимому, на Ергенях, восточный соловей гнездится в небольшом числе на Северном Кавказе (по течению рек Терека, Баксана и Малки; Радищев, 1926) и в Крыму, южная граница его здесь, повидимому, совпадает с берегами Азовского и Черного морей; найден на гнездовье у Килийского русла Дуная (Воинственский, 1953), в Молдавии обычен (Гладков).
Зимует восточный соловей в тропических широтах Восточной Африки (южней, чем западный соловей) — в Кении, в области Килиманджаро, у восточных берегов Танганайки, в Южной Ньяссе и у Замбези. Сведения о нахождении его в северо-восточной Африке (Сомали, Абиссиния, Англо-Египетский Судан и Южная Аравия) относятся, повидимому, к пролетным птицам.
На пролете бывает во Франции, Швейцарии, Австрии, Венгрии и на Балканском п-ве, в Малой Азии, Египте, Палестине, в Ираке, Иране, в СССР — к югу от гнездовой области на восток до Средней Азии. Залеты известны в Англию и Италию.

Густые тенистые кустарники среди лиственного леса, в парках, рощах и садах, густых лиственных молодняках, поблизости от воды или по крайней мере с сырой почвой; заросшие овраги, кладбища и т. д.
Численность. На большем протяжении ареала обычен, ближе к северным границам, а также и в юго-восточной части Европы и в Сибири редок (но в Салаирском Кряже соловьев много). В благоприятных условиях на 5 га насчитывается 7-8 пар соловьев (Шнитников, 1913).

Преобладают наземные и укрывающиеся в лесной подстилке насекомые, в первую очередь муравьи; за ними следуют жуки разной видовой принадлежности (преимущественно долгоносики, затем клопы, большей частью сем. Pentatomidae); кроме того, в желудках попадаются гусеницы, многоножки (Julus sp.), пауки и т. п.; главнейшие вредные насекомые, употребляемые соловьем в пищу, — клоп-черепашка, щелкуны, песчаный медляк, виноградный трубковерт (Bystiscus betulae), гусеницы совок и др.; общее количество вредителей составляет 20% всей пищи соловья, остальное принадлежит видам, не имеющим хозяйственного значения (16 желудков, полезащитные полосы Украины; Таращу к, 1953). Вскрытие 7 желудков соловьев, добытых под Казанью, показало, что наиболее существенное значение в питании этих птиц имеют жужелицы, листогрызы, слоники, муравьи и гусеницы, которых птицы добывают не только на поверхности почвы, но и в самой подстилке (Попов).

По наблюдениям под Казанью пение соловьев начинается не сразу после прилета (в 1952 г., например, прилет был 8 мая, активное пение началось 11-15 мая) и, как правило, соловьи в случае раннего прилета не поют до покрытия листвой древесно-кустарниковой растительности; но в некоторые годы с затяжной весной они начинают петь и до появления листьев на деревьях (Попов). Однако известно, что соловьи начинают петь еще во время пролета и, в частности, очень далеко от гнездовых местообитаний, например в Африке и Южной Аравии (Гроте, 1930). В большинстве мест соловей начинает петь примерно на 2-3 дня позже кукушки, иногда позже. Продолжается пение до 20-х чисел июня, отдельные птицы поют и до середины — конца июля. В августе можно слышать попытки пения молодых птиц. Сначала соловьи поют только ночью, позднее целый день, но особенно сильно по зорям.

Селятся соловьи отдельными парами, но в благоприятных местах довольно густо, так что вечерами можно одновременно слышать несколько поющих птиц; в окрестностях залива Матсалу (Эстония) поющие самцы держатся на расстоянии 50-100 м (Кумари). Гнезда устраиваются обычно на земле у корней кустарника или древесной поросли, иногда (в более редких лесах) и под кучами хвороста, а также в кучах сгребенных с осени сухих листьев. Как исключение, можно найти гнездо соловья у основания куста на высоте до 15 мм. Обычно же гнездо сильно углубляется в лесную подстилку, так что края его бывают вровень с горизонтом сухих листьев и переходят в него незаметно, иногда гнезда помещаются довольно открыто на голой земле, покрытой только сухими или гнилыми листьями. Постройка гнезда довольно грубая. Наружный слой бывает свит из полуистлевших листьев, по краям лотка примешиваются тонкие прутики, сухие травянистые стебельки и в небольшом количестве соломинки. Лоток выстлан очень тонкими стебельками злаков и их размочаленными листочками, тончайшими корешками и иногда немногочисленными волосами (из гривы лошадей). Шнитников отмечает, что гнезда на голой земле (но в листьях) сделаны из листьев, тогда как гнезда, укрытые в густой растительности, более массивны и сделаны не из листьев, а главным образом из стеблей трав, хмеля и др. Полный поперечник гнезда 115-130, поперечник лоточка 57-75, высота гнезда 75-80, глубина лоточка 45-60 мм (Сомов, 1897).
В полной кладке 4-5 яиц. Скорлупа их с слабым блеском или почти матовая. Цвет чисто оливковый или коричнево-оливковый, нередко он сходен с цветом сухих полуистлевших дубовых листьев и иногда бывает темношоколадного цвета. Пятен или крапинок на яйце нет, но иногда на тупом или остром полюсе его наблюдается более рыжеватый тон, происходящий от множества очень мелких рыжеватых точек.
Размеры яиц: 20-23.1 x 15-17.8, в среднем 21.34 х 16.19 мм (Сомов, 1897). Длительность насиживания, как и у западного соловья, 13-14 дней (Богатырев). Вопреки распространенному мнению, что соловьи легко бросают свою кладку, имеются наблюдения, что самки продолжают насиживать, даже если убрана куча листьев, прикрывавшая и гнездо, и оно делается открытым или даже если самку пытались поймать на гнезде {откуда она слетает в самый последний момент из-под вытянутой руки человека).
Птенцы покидают гнездо очень рано, еще не умея летать. Под Ставрополем первое гнездо с 2 яйцами обнаружено 27 мая, полная кладка в 5 яиц была в нем 30 мая, птенцы в нем выводились 13—14 июня; в другом гнезде 3 июня было 3 яйца, а 5 июня и 18 июня в нем был полный выводок (Богатырев). В Харьковской обл. полные ненасиженные кладки можно находить с средних чисел мая и до середины июня, слабо насиженные яйца в окрестностях Харькова были найдены в 1888 г. 20 мая, самая поздняя кладка (в три свежих яйца) в 1887 г. 22 июня. Под Киевом гнездо с одним яйцом найдено 22 мая, а 24 мая гнездо с 5 ненасиженными яйцами, гнездо с 4 птенцами найдено 10 июня, но уже 5 июня был замечен первый порхающий птенец (Шарлеман, 1915 и 1930). В окрестностях Пинска гнезда с полными слегка насиженными кладками Шнитников находил с 2 июня и по 6 июня, сильно насиженные кладки — 4-5 июня, начавших оперяться птенцов с 12 июня, вылетевших молодых 20 июня, вполне выросших молодых 17 июля, но 18 июля наблюдал также и только что вылупившихся молодых птиц; в общем, по наблюдениям Шнитникова, полные ненасиженные кладки бывают примерно через 3 недели после прилета птиц, ближе к 10-м числам июня птенцы выводятся из яиц и между 18 и 28 июня покидают гнезда. Около Гродно два гнезда с слегка насиженными яйцами обнаружены 29 мая (1949 г.) и в ту же дату (1950 г.) найдено гнездо с 2 еще яйцами (Семашко). В окрестностях Пскова гнезда с свежими яйцами найдены 1 и 2 июня, а 25 июня было гнездо с начавшими оперяться птенцами (Зарудный, 1910). Полные сильно насиженные кладки в Башкирии бывают с 10-х чисел июня, выводиться птенцы начинают с середины июня (Штехер, 1915). Под Казанью кладка начинается во второй половине мая, и в середине июня птенцы покидают гнездо; в 1952 г. не умеющие еще летать птенцы найдены под Казанью 20 и 26 июня (Попов). В Костромской обл. гнездо с 2 еще яйцами найдено 7 июня (Кирпичников, 1915), в окрестностяхМалмыжа Кировской обл. 5 ненасиженных яиц найдено 4 июня (Круликовский, 1913). Подлетки в Курской обл. отмечены уже с 12 июня. Сведений о сроках размножения в азиатской части ареала нет; в Салаирском кряже выводки появились только во второй половине августа (Иоганзен, 1935).
Линька. Схема линьки как у западного соловья. Уже в 10-х числах июля можно видеть молодых птиц, перелинявших из гнездового наряда (Подолия; Портенко, 1928), восточнее в Башкирии молодые заканчивают линьку несколько позже — к концу этого месяца (Сушкин, 1897). Взрослые птицы линяют со второй половины июля, причем все маховые и рулевые сменяются почти одновременно, заканчивается линька во второй половине августа.

Несколько мельче скворца и стройнее его. Общий тон оперения оливково-бурый, в области надхвостья заметна рыжина. Держится в густом тенистом кустарнике или на земле, передвигаясь по ней прыжками; вздергивает хвостом и кланяется. Очень скрытен. Присутствие свое выдает (помимо пения в весеннее время) нежным (но более грубым, чем у зарянки) чистым и довольно высоким свистом: «фю…, фю…». Встревоженный (особенно около птенцов) издает характерный короткий храп. Пение очень характерное, богатое свистовыми, щелкающими и рокочущими звуками. Соловьи очень способны к подражанию, и там, где завелись хорошие певцы, вскоре улучшается качество пения всех соловьев в округе. Где хорошие певцы истреблены или выловлены, новое поколение оказывается хуже поющим, чем старое. В связи с сказанным соловьи из разных мест поют несколько различно и искусство пения «перемещается» от одного места к другому (славились курские соловьи, киевские и т. д.).

Гнездящаяся перелетная птица. Местами в СССР восточный соловей держится в подходящей для него обстановке и поет, но возможно все же не гнездится. Произведенный Кайгородовым (1913) анализ хода весеннего прилета восточного соловья показывает, что общее направление пролета в западных и центральных частях Европейской части СССР преимущественно с юго-юго-запада на северо-северо-восток, тогда как в северо-западной и восточной частях — с юга на север. Таким образом, западная половина Европейской части СССР заселяется восточным соловьем раньше, чем восточная, а средняя скорость поступательного движения соловья составляет примерно 70 км в сутки.
Даты. (Очень часто дата весеннего прилета соловья определяется по его первой песне, что не всегда верно.) В северо-восточной Африке и в Южной Аравии восточные соловьи летят преимущественно во второй половине апреля (Гроте, 1930). В Закавказье пролетные соловьи были замечены примерно в средних числах мая 12 мая — Сатунин, 1912; 16 мая—Бобринский, 1916). В окрестностях Жданова прилет бывает в конце апреля (Боровиков, 1907), а в Крыму пролетные птицы встречаются и позже, 27-29 апреля появляются под Ставрополем (Богатырев). В конце апреля прилет бывает и под Киевом (Шарлеман, 1930), около Гродно соловьи появляются весной 22-29 мая (Семашко), в Минской обл. прилет в течение 6 лет происходил между 1 и 6 мая (Шнитников, 1913). В Псковской обл. за 15 лет наблюдений среднее 12-13 мая крайние сроки 26 апреля — 22 мая (Нестеров и Никандров, 1913); под Олонцом прилет в 1908 г. 19 мая (Кайгородов, 1913). В Харьковской обл. самый ранний прилет бывает 16-17 апреля, но обычно в конце этого месяца (Сомов, 1897). Около Курска прилет 3 мая Bгода); на юге Московской обл. (Подольск, 10 лет наблюдений) 2-10 мая, в среднем 6 мая (Кайгородов, 1913); в Дарвиновском заповеднике первая песня в 1946 г. отмечена 19 мая, в 1947 г. — 15 мая (Спангенберг и Олигер, 1948); под Вологдой 2-10 мая, среднее за 6 лет — 5 мая (Кайгородов, 1913). В окрестностях Алатыря начало пения 1-2 мая (Волчанецкий, 1925), в средних числах того же месяца в Башкирии (Штехер, 1915), а в окрестностях Бугуруслана прилет 7-9 мая C года; Исполатов, 1912). Средний срок соловьиной песни (за 23 года) под Казанью 9 мая, самое раннее 1 мая 1951, самое позднее 20 мая 1939 г. (Попов). Под Молотовом пение отмечено со второй половины мая (Ушаков, 1927). В Сибири в окрестностях Тобольска прилет в конце мая (Тарунин, 1928); в окрестностях Бийска прилет между 15 мая и 5 июня, у Новенского — 16-18 мая (Сушкин, 1938). Хотя, как отмечал Кайгородов, прилет соловья стоит в связи с температурными условиями, тем не менее, как у большинства поздно прилетающих птиц, колебания в сроках прилета в разные годы невелики.
Отлет восточного соловья происходит незаметно и данных по срокам осенних передвижений очень мало. Под Казанью соловьи исчезают в конце августа (Рузский, 1897), в конце августа — начале сентября отлет в Башкирии. Вероятно, в середине августа соловьи отлетают в Дарвиновском заповеднике, однако, в Московской обл. отлет позже — в самом конце сентября (Лоренц, 1894). Для окрестностей Пскова начало отлета датируется уже началом июля, наибольшей силы пролет достигает в конце августа, а к середине или в самом начале второй половины сентября соловьи исчезают окончательно (Зарудный, 1910). В Харьковской обл. отлет местных соловьев бывает в начале августа, а иногда и раньше, и в середине сентября исчезают и пролетные птицы (Сомов, 1897). В Крыму пролетные соловьи появляются с конца июля (Сеницкий, 1898), около Жданова летят в августе — сентябре (Боровиков, 1907). В Африке, у Хартума, восточные соловьи летят во второй половине сентября и в октябре.

Обыкновенный соловей Luscinia luscinia (жив., колл., лит.).
Подвидов не образует.

juv. Отличаются от взрослых птиц пятнистым рисунком оперения.

Осень
♂ = ♀ по оперению.
sad. Наружные БВКВМ не линяют и имеют характерные пятна на вершине.
ad. Все БВКВМ свежие, без пятен на вершинах.

Весна — лето
♂ = ♀. Пол размножающихся птиц — по форме клоаки.
ad, sad. Из-за сильной изношенности оперения определение возраста по контрасту в БВКВМ затруднено, но в ряде случаев возможно.

Подробнее о сокращениях можно прочесть здесь.

Литература  
• «Определение пола и возраста воробьиных птиц фауны СССР». Справочник. Виноградова Н.В., Дольник В.Р., Ефремов В.Д., Паевский В.А. Ответственный редактор: доктор биол. наук Ильичев В.Д. Изд. «Наука». 1976 г. стр.
 

…
 
Подробнее о сокращениях можно прочесть здесь.
 
Литература  
• «Линька воробьиных птиц Северо-Запада СССР». Рымкевич Т.А., Савинич И.Б., Носков Г.А. и др.; Изд-во Ленингр. ун-та. 1990 г.

…
 
Сайты  
www.featherbase.info

 
Сайты  
www.pbase.com, ibc.lynxeds.com, orientalbirdimages.org

Песня

Позывка

 
Сайты  
www.xeno-canto.org

Обыкновенный соловей — Luscinia luscinia (L.).

Описание. Самец и самка окрашены одинаково — сверху однотонно-коричневато-бурые, с оливковым оттенком, отчетливее заметным в надхвостье. Хвост рыжевато-коричневый. Зоб, грудь, бока тела грязно-серые, с тонкими отчетливо выраженными темными наствольными штрихами. Середина брюшка и горло светлее — грязно-белые.
Ноги светло-роговые, клюв темно-бурый, радужина темно-коричневая.
Молодые сверху темные, коричнево-бурые, темнее взрослых, с мелкими охристыми и темными пестринами, образующими струйчатый мелкий рисунок. Нижняя сторона грязно-серая, с чешуйчатым рисунком.

Яйца. Окраска матовой или чуть блестящей скорлупы однотонная, коричневато-оливковая, а иногда и темно-шоколадкая. Размеры 20-21,3 х 15,0-17,8 мм (Сомов, 1897).
Обыкновенный соловей распространен в Средней и Южной Европе и Западной Сибири — от Дании и Южной Норвегии на западе до Красноярска на востоке. Северная граница ареала доходит до Ленинграда, Соликамска, Тобольска и Томска; к югу область распространения охватывает предгорье Алтая, северные районы Казахстана, Кавказ, Черноморское побережье, Венгрию, Чехословакию, Германию и Польшу.
Зимует в тропических широтах Восточной Африки — в Кении, близ Килиманджаро, у (восточных берегов Танганьики и у Замбези.

Соловей населяет густые кустарники среди лиственных, лесов, рощ, пойменных лесов, обязательным условием является близость воды или достаточная сырость почвы и значительная тенистость кустов. Редко можно увидеть соловья на открытой ветке, обычно он перебирается с ветки на ветку внутри кустов или слетает на землю, где кормится среди густой травы и опавших листьев. Удлиненная форма тела, длинный хвост и высокая посадка придают соловью стройный, изящный вид. В природе почти не отличается от южного соловья, однако имеет грязно-серую нижнюю сторону тела и коричневатый, а не светло-рыжий хвост. По земле передвигается прыжками. Сделав несколько прыжков, птица обычно останавливается, выпрямляется, приподнимает хвост, опуская одновременно крылья, осматривается по сторонам, а затем скачет дальше. Хвост постоянно находится в движении выражая состояние птицы — волнение, возбуждение.
Соловей — один из лучших певцов среди всех певчих птиц. Песня его исключительно мелодичная, состоит из различного сочетания трелей, свистящих и рокочущих звуков, имеющих очень много различных вариаций и индивидуальных отличий.
Кормится разнообразными насекомыми, которых собирает на поверхности почвы или выбирает из лесной подстилки. Среди них отмечены муравьи, жуки (слоники, жужелицы, листогрызы), гусеницы, клопы. Кроме насекомых поедают многоножек, пауков и других беспозвоночных.

С начала прилета и до середины июня продолжается пение соловьев. В первое время птицы поют только ночью и на заре, но в разгар брачного периода их пение можно слышать большую часть суток с небольшими перерывами. Начало брачного периода обычно наступает уже тогда, когда деревья и кустарники покроются молодой листвой.
Гнезда устраиваются на земле в лесной подстилке под прикрытием веток кустарника или среди корней. Значительно реже располагаются над землей, в ветках, у основания куста. Обычно гнездо сильно углубляется в лесную подстилку, так что края его оказываются на одном уровне с листьями, покрывающими почву. Материалом для довольно грубой постройки служат сухие полуистлевшие листья, прутики, составляющие наружную часть гнезда. Лоток выстилается очень тонкими стебельками и листочками злаков, иногда с примесью конского волоса. Полная кладка содержит три-пять яиц. На Алтае, в пойме Малой Ульбы, И. Ф. Самусев в 1963 г. находил гнезда соловьев в следующие сроки: 19 июня — два гнезда: в одном — три яйца, в другом — четыре слабо насиженных, 29 июня — две кладки из трех и пяти слабо насиженных яиц. Около Зыряновска А. Г. Лухтанов 7 июля 1963 г. нашел гнездо с четырьмя яйцами.
Птенцы покидают гнезда рано, когда еще не умеют летать. В пойме Урала слетки соловьев рядом с гнездом были найдены 25 июня (Дубинин, Тороланова, 1956), однако часть птенцов покидает гнезда раньше, о чем можно было судить по отрывистым резким позывным свистам самок, которыми они перекликаются со слетками. Такой свист в разных участках пойменного леса впервые был слышен 19 июня, а последний — в середине июля. Самцы перестают петь как только выведутся птенцы, так как вместе с самкой выкармливают их. После вылета молодых старые птицы начинают линять и становятся совсем незаметными.

Ни с чем несравнимая чудесная песня соловья бесспорно является лучшим украшением природы. Отлавливаются соловьи и для клеточного содержания, причем особенно хорошие певцы любителями птиц ценятся очень высоко.
 
Литература  
• «Птицы Казахстана». Долгушин И.А., Корелов М.Н., Кузьмина М.А., Гаврилов Э.И., Гаврин В.Ф. Ковшарь А.Ф., Бородихин И.Ф. Родионов Э.Ф. Издательство «Наука» Казахской ССР. Алма-Ата. 1970 г. том 3. стр. 606-610.

ОБЫКНОВЕННЫЙ, ИЛИ ВОСТОЧНЫЙ, СОЛОВЕЙ — LUSCINIA LUSCINIA

ОБЛИК И ПОВЕДЕНИЕ. С воробья. Масса 22—31 г, длина тела 16—20 см.
ОПИСАНИЕ. Сверху однотонно оливково-коричневый, снизу светлее, горло и середина брюшка белые, на груди и боках слабо выраженные размытые темные пятна. Хвост сверху с рыжеватым оттенком. Самец и самка
окрашены одинаково.
Отличается от других мелких воробьиных птиц сходной внешности сочетанием цвета оперения и слегка
закругленной формы хвоста, отсутствием четкой брови и темных полос на голове, зеленоватых и желтых тонов и четких
пестрин в оперении. Сходен с южным соловьем. Осенняя окраска от брачной почти не отличается. Молодые птицы имеют светлые пестрины на верхней стороне тела и чешуйчатую окраску низа, отличаются от молодых других мелких дроздовых закругленным рыжевато- коричневым хвостом.
ГОЛОС. Справедливо считается лучшим певцом среди наших птиц. Песня громкая, яркая, запоминающаяся, состоит из четко различимых серий одинаковых звуков — «колен», которые неторопливо следуют одно за другим с небольшими разделительными паузами или слитно, песня звучит практически непрерывно в течение долгого времени. Наиболее активно поют по ночам, меньше — на зорях и в дневное время.
Наиболее обычная позывка — короткий высокий посвист «фю», «хи», щелкающее «так» или «чек», и их
чередование без определенного порядка. При тревоге у гнезда и выводка — громкое «хии» и резкие «храпы».
РАСПРОСТРАНЕНИЕ, СТАТУС. Преимущественно умеренные широты Восточной Европы и Западной Сибири. В Европейской России — от севера степной зоны до южной, местами — до средней тайги. На большей части ареала обычен. Зимует в юго- восточной Африке.
ОБРАЗ ЖИЗНИ. Птицы довольно скрытные, предпочитают держаться в гуще зарослей. Прилетают в период распускания листвы на деревьях и кустарниках. Типичные местообитания — густые и темные заросли черемухи, ольхи и ив в речных поймах и долинах ручьев, заросшие крапивой, хмелем и прочей влаголюбивой высокой травой. Поселяются в запущенных, заросших кустами и травой парках, садах, на кладбищах, в лиственных лесах.
Гнездо устраивают на земле, в гуще леса, кустов, высокой травы. Обычно оно хорошо замаскировано. Это довольно
большая и рыхлая постройка в виде чаши, с глубоким лотком. Изредка, при высоких затяжных половодьях, строят гнезда на густых кустах невысоко над землей. Гнездовой материал — сухие и полуистлевшие листья, трава, кусочки коры, растительные волокна, корешки, мох. Выстилка из тонких травинок и волокон, редко — мелкие листья, часто бывает конский волос и крупная шерсть (лосей, коров, косуль). В кладке 3-6, обычно 4-5 яиц. Их окраска очень темная, оливковая, оливковокоричневая или зеленовато-бурая, всегда однотонная. Насиживает кладку только самка 13 — 14 дней. Самец не кормит самку, а продолжает петь. Птенцов выкармливают вдвоем. Птенцы сидят в гнезде 11 — 13 дней, начинают летать в возрасте 18—19 дней. Улетают по ночам, не образуя стай, во второй половине июля или в августе.
Пищей служат разнообразные насекомые, пауки, мелкие черви и другие беспозвоночные, которых собирает главным образом на земле среди влажной опавшей листвы, кустов и высокотравья. Охотно ест ягоды.
 
Литература  
• «Полный определитель птиц европейской части России». Под общей редакцией Калякина М.В. Издание испр. и дополн. ч. . М. ООО «Фитон XXI», 2014 г. стр. .

СОЛОВЕЙ — LUSCINIA LUSCINIA (L.)

Говоря о границах распространения соловья в европейской части СССР, Н.А. Гладков [1954 6] в 6-м томе «Птицы Совет­ского Союза» писал, что этот вид распространен к северу до Ленинграда, где наблюдались поющие птицы, но гнездование еще не установлено. Это положение требует существенного уточ­нения. Соловей издавна гнездился на широте Ленинграда и мно­гим севернее. Еще в середине прошлого века соловья отмечал на Ладожском канале В. Лильеборг [Liljeborg, 1852], а позднее В. Мевес [Meves, 1886]. О том, что соловьи встречаются на берегах Свири, в свое время сообщал Р. Сивере [Sivers, 1878], а также В.Л. Бианки [1914 6]. В конце прошлого столетия М.А. Мензбир [1895] определял северную границу соловья в южной Карелии по Каргополю (61°30′ с.ш.). В середине нынешнего века И.А. Нейфельдт [1958] нашла возможным отодвинуть ее немногим севернее — по линии Импилахти (север Ладоги) — Петрозаводск — Пудож.
По данным Е.А. Бихнера [1884], в прошлом столетии соло­вей встречался в окрестностях Петербурга во всех садах и пар­ках, а также в самом городе, в частности на Смоленском и Волковском кладбищах. В парке Лесного института (ныне парк ЛТА им. С.М. Кирова) он был обычной гнездящейся пти­цей, начиная с прошлого столетия вплоть до середины 60-х го­дов нынешнего [Кайгородов, 1886, 1898, 1909; Мальчевский, 1950, 1954 6, 1969 а]. Во времена Д.Н. Кайгородова здесь встречались лучшие певцы. Гнезда соловьев в этом парке на­ходили неоднократно. С давних пор находили их и в пригород­ных парках [Бихнер, 1884], а также значительно севернее — в районе г. Приозерска [Nyberg, 1930]. В 50-х годах XX столе­тия соловьи продолжали гнездиться практически во всех круп­ных садах и парках Ленинграда и пригородов, исключая Лет­ний сад и Таврический [Божко, 1957], хотя в начале века соловьи пели и выводили птенцов и в Таврическом саду [Мостовенко, 1923]. Таким образом, граница гнездового ареала соловья на Северо-Западе проходит (и проходила раньше) зна­чительно севернее той, которая определена в «Птицах Совет­ского Союза».
В последние десятилетия на Северо-Западе, так же как и в южной Финляндии [Merikallio, 1958], наметился процесс общего повышения численности и некоторого расширения ареа­ла соловья в северном направлении. Он стал гнездиться теперь в Заонежье, в частности на о-ве Клименецком у 62° с.ш. [Хох­лова, 1976]. Во многих северных районах Ленинградской обл. он появился вновь или стал более обычным. С 1950 г. регуляр­но гнездится в районе ст. Кузнечное (Приозерский р-н), обычен в долине Раковых озер, а также на юге Карельского перешейка и в других местах. С 1975 г. отмечен в 40 км от Онежского оз. у д. Гоморовичи, где раньше не встречался (наблюдение Г.А. Новикова). Ежегодно гнездится у д. Гумбарицы в районе Свирской губы. Здесь соловей был отмечен, правда, еще в про­шлом столетии [Sivers, 1878].
Процесс увеличения численности соловьев в Ленинградской обл. идет очень неравномерно как во времени, так и в простран­стве, в связи с чем фиксировать его довольно трудно. В одних местах число соловьев увеличивается, из других мест они ис­чезают. Годы повышенной численности сменяются периодами низкой плотности населения. К тому же учеты соловьев не без­укоризненны в методическом отношении. О количестве гнездя­щихся соловьев обычно судят по числу поющих самцов. Но этот показатель не всегда отражает истинную картину изменения численности, так как активность пения в разные годы бывает различной. При низкой температуре воздуха в мае и в июне соловьи поют вяло, очень нерегулярно и в течение короткого периода. Иногда они почти не поют, однако выводки их потом встречаются. Кроме того, надо помнить, что в течение всего мая и даже в начале июня могут петь не только местные, но и про­летные особи, задерживающиеся иногда на несколько дней. Их иногда удается отличить по характеру напева. Надо иметь так­же в виду, что отдельные активно поющие самцы, особенно при разреженном населении, могут иметь два постоянных места пения, находящихся одно от другого на расстоянии 100 и более метров. Обычно это бывает до появления самки.
В нормальные годы количество поющих соловьев в окрест­ностях Ленинграда достигает максимума в 20-х числах мая. Позднее численность их снижается в связи с отлетом части птиц. Поэтому учет соловьев надо проводить не раньше июня и корректировать его следует учетом выводков, когда соловьи снова станут заметными. Обычно гнездящихся птиц оказывается меньше, чем это предполагалось весной. Тем не менее наблюде­ния и учеты свидетельствуют о том, что в Ленинградской обл. количество гнездящихся соловьев за последние десятилетия в целом увеличилось. Больше их стало также в Псковской и Новгородской областях. Это можно связывать с расширени­ем стаций, пригодных для гнездования,— площадей, занятых увлажненным мелколесьем и зарослями кустарников вблизи водоемов.
Заметно больше стало соловьев на Карельском перешейке, особенно в южной его части, а также по всему Приладожью. В западных и южных районах области соловьи местами стали даже многочисленными, особенно по долинам Луги, Сабы, Оредежа, Ящеры, а также по берегам озер Лужского бассейна. Судя по данным Е.А. Бихнера [1884], в прошлом столетии их было там значительно меньше. Увеличились в числе солойьи и в окрестностях самого Ленинграда. В парке Ст. Петергофа заметный подъем численности наблюдался с 1960-х годов. По данным Д.Н. Нанкинова, в 1966 г. там гнездилось всего 2 пары, в 1969 г. — 7 и в 1970 г. — 9 пар; в 1980 и 1981 гг., по наблюдениям В.А. Федорова, здесь пело по крайней мере 12-14 самцов. Вполне обычен соловей также в парках Пушки­на и Ломоносова. Огромная территория Павловского парка (600 га) не вся пригодна для соловьев. Они держатся здесь в основном в «Долине Прудов» и по р. Славянке. В 1978 г. в этих местах гнездилось 6 пар. Для Павловского парка это немного.
В целях охраны и увеличения количества соловьев необхо­димо сохранять на отдельных участках парка заросли кустар­ников и лесную подстилку, поддерживать определенную степень увлажненности почвы, а также снижать действие фактора бес­покойства, создавая «зоны недоступности». Соловей поет в пол­ную силу только в спокойной обстановке. Иногда он может петь с азартом даже на виду у людей, однако чрезмерное коли­чество посетителей в некоторых наших парках и множество бродячих кошек не дают ему возможности нормально проявлять себя, и соловьи из таких мест постепенно исчезают. Численность их здесь падает не потому, что они не оставляют потомства.
Обычно они покидают парк, не начав еще гнездиться, переселя­ясь в другое место. В Ленинграде соловьи почти перестали посещать парк Лесотехнической академии и Ботанический сад АН СССР. Основные причины — регулярный уход за растения­ми, осушение и расчистка укромных уголков, обилие кошек и (в парке ЛТА) чрезмерно большое количество посетителей.
В лучшие годы (1947—1950 гг.) в парке Лесотехнической ака­демии ежегодно жило от 7 до 12 пар соловьев. В 1967 г. вывела птенцов 1 пара, а с конца 60-х годов вплоть до настоящего вре­мени соловьи лишь изредка посещают парк: попоют несколько дней и улетают. На окраинах Ленинграда, но в черте города, еще сохранились места, где соловьи регулярно поют и выводят птенцов — в Приморском парке Победы на островах, в парке Челюскинцев, в районе авиагородка (наблюдение Р.А. Сагитова), на Васильевском острове в устье Смоленки, в пойме Муринского ручья, на Серафимовском, Смоленском, Богословском, Охтинском и других кладбищах.
Даты появления первых соловьев в Ленинградской обл. силь­но изменяются по годам в зависимости от характера весны и могут варьировать в пределах двух-трех недель. На протяже­нии четырех последних десятилетий самые ранние соловьи под Ленинградом появлялись 2 (1962 и 1964 гг.), 3 (1960 г.) и 4-5 (1950, 1975 гг.) мая, а самые поздние — 16 (1946 г.), 17 (1972г.) и 21 (1953 г.) мая. В конце прошлого — начале нынешнего века соловьи прилетали под Петербург примерно тогда же. По мно­голетним данным Д.Н. Кайгородова [1899, 1908], проводивше­го наблюдения в тех же местах, самый ранний соловей отмечен здесь в 1891 г. 3 мая. На севере области, например в районе Свирской губы [Носков и др., 1981 а], первые птицы появляют­ся на несколько дней позднее, чем на широте Ленинграда.
В течение последнего десятилетия сроки прилета соловьев в Приневскую низменность варьировали между 9 (1978 г.) и 24 (1974 г.) мая, хотя в очень теплую весну 1975 г. первый соловей появился здесь уже 4 мая.
Обычно соловьи прилетают под Ленинград начиная с 7-9 мая, и в нормальную по метеорологическим условиям весну с этого времени их пение бывает слышно уже достаточно регулярно. Песня сильно варьирует по районам, однако типич­ный для той или иной местности вариант устанавливается не сразу. Первое время после прилета наблюдается смешение напе­вов из разных мест. В случае оседания посторонних особей мест­ный напев может измениться, причем на много лет. Такой слу­чай описывает Д. Н. Кайгородов [1898], когда в 1892 г. в парке Лесного института осело несколько соловьев с новым («гдовским») напевом, который сохранился здесь и в последующие годы. Локальные варианты песни отличаются набором и после­довательностью колен, но главным образом концовкой.
Она может быть «стукотней» — «чочочочочочови», «дробью» — «тррррррррци» или «кукушкиным перелетом» — «кликликликликликли». Обычное количество колен в одной песне — 6-7, но иногда встречаются певцы, исполняющие подряд 12 и более различных колен [Кайгородов, 1923]. Богатство и разнообра­зие песни — явление скорее возрастное, нежели географическое. В мае соловьи поют не только на зорях, но и днем. В июне устанавливается ритм, характерный для периода белых ночей: соловьи бывают активны с 8—9 ч вечера до полуночи и затем снова поют на рассвете. В конце июня пение обычно затухает, хотя отдельные птицы иногда поют и позднее. Самая поздняя песня пол Ленинградом отмечена 16 июля (1955 г.). При птен­цах соловьи обычно уже не поют, но иногда, при сильном бес­покойстве у гнезда, некоторые самцы вместо тревожного крика могут воспроизвести несколько колен песни. Как чрезвычайно редкое явление щелканье и концовку песни соловья можно услышать даже в начале августа (2 августа, 1967 г.), уже во время миграции. Это, по существу, осеннее пение; оно несвой­ственно соловью.
Сроки размножения у соловья в Ленинградской обл. доволь­но дружные и растянуты меньше, чем у других видов птиц. Период возможных сроков откладки яиц продолжается пример­но 1 месяц — с конца II декады мая до конца II декады июня.
Самая ранняя из известных нам кладок началась 19 мая (1950 г.), самая поздняя— 19 июня (1955 г.). В преобладающем большинстве найденных гнезд яйца появлялись в период с 20 мая по 10 июня. Во II декаде мая появилась всего 1 клад­ка, в III декаде — 11, в I декаде июня — 7 и во II декаде июня — 2.
Все найденные гнезда располагались на земле среди про­шлогодних сухих листьев или в корнях различных трав, под прикрытием кустов или прикорневой поросли лиственных пород деревьев. Случаев гнездования в кустах над землей, как это иногда отмечают [Шнитников, 1913; Петров, 1954], не наблю­далось.
Близость человека вообще не пугает соловьев. Свои гнезда они иногда помещают рядом с дорогами, около домов. Так, не­которые из известных нам гнезд располагались в нескольких метрах от края многолюдных аллей парка, и тем не менее исто­рия таких гнезд заканчивалась успешным вылетом птенцов. В Лужском р-не иногда соловьи гнездятся прямо в деревне, в кустах у крайних домов, и нам приходилось даже наблюдать, как они кормят птенцов-слетков на крышах сараев.
Почти во всех найденных гнездах кладка состояла из 5 яиц (10 случаев). Лишь в одном самка насиживала 4 и в другом — 3 яйца. В связи с наземным гнездованием у соловья выработа­лись различные защитные формы поведения, предохраняющие гнезда и птенцов прежде всего от наземных врагов. В связи с этим найти гнездо соловья довольно трудно. Он почти никогда не подлетает к гнезду прямо, а долго осматривается и несколь­ко раз опускается на землю в разных местах, как бы запуты­вая свои движения. Затем осторожно, всегда по земле, подходит к гнезду. При появлении хищника, например кошки, недалеко от слетка или гнезда с птенцами соловьи очень редко имитируют движения раненой птицы. Тактика у них иная: они подлетают, садятся на землю в одном шаге от зверя и подают сигнал тре­воги («и-крр»). При опасности они стремительно бросаются в сторону. Скорость реакции у них большая, чем у кошки. Такое поведение очень эффективно. В парке Лесотехнической акаде­мии нам неоднократно приходилось наблюдать, как соловьи совершенно сбивали с толку кошек, рыскавших около их гнезд, и благополучно выводили птенцов.
Нормальное оставление гнезда происходит в возрасте 10-11 дней. В этом возрасте у молодых соловьев крылья силь­но укорочены, а хвоста практически еще нет. Первые дни птен­цы живут на земле. Летать начинают в возрасте 16 дней [Мальчевский, 1959], однако и после этого ведут- в основном наземный образ жизни. Передвигаются по земле прыжками, причем чрезвычайно быстро.
Выход птенцов из гнезд на широте Ленинграда начинается с середины июня. Из отмеченных сроков наиболее ранние — 16 (1950 г.), 17 (1963, 1966 гг.) и 18 (1966 г.) июня. Массовое оставление гнезд происходит в последних числах июня (7 слу­чаев) и в I декаде июля (8). Самая поздняя дата выхода птен­цов из гнезда зарегистрирована 16 июля (1955 г.). Вообще позд­ние выводки для соловьев не характерны. Их беспокойные сиг­налы — свист (самцы повыше, самки пониже) и «кряхтенье», постоянно издаваемые у выводка, довольно дружно заканчива­ются во II декаде июля.
В дальнейшем семьи распадаются и молодые соловьи начи­нают вести одиночный образ жизни. С этого времени изменяется и характер их пищи. В гнездовой период птенцы получают в ос­новном гусениц бабочек (зимняя пяденица и др.), личинок пилилыциков, двукрылых, куколок жуков, равнокрылых, а также пауков и других беспозвоночных [Прокофьева, 1963 6].
В период самостоятельной жизни они все чаще начинают посе­щать лесные опушки, вырубки, приусадебные огороды и сады, где нередко питаются ягодами бузины, ирги и малины. В конце июля — начале августа в Лужском р-не нам часто приходилось встречать в деревнях, на приусадебных участках молодых птиц, интенсивно меняющих юношеское перо. В это время уже идет осенняя миграция, которая начинается с конца июля. К III де­каде августа в северных районах она заканчивается, однако в южных частях области, На также в окрестностях Пскова и в устье Великой отдельные пролетные соловьи могут попадать­ся еще и в течение I декады сентября [Зарудный, 1910].
 
Литература  
• «Птицы Ленинградской области и сопредельных территорий: История, биология, охрана». Мальчевский А.С., Пукинский Ю.Б. т. 2. Ленинград. 1983 г. стр. 102-108.

Обыкновенный соловей Luscinia luscinia (L.).

Linnaeus, 1758, Syst. Nat., ed. X, 1:184 (Motacilla Luscinia);
Мензбир, 1895, II : 978 (Erithacus philomela Bechst.);
Сомов, 1897 : 32 (Daulias philomela Bechst.);
Шнитников, 1913 : 309;
Дементьев, 1937, IV : 278.

Взрослые самец и самка сверху оливково-серо-бурые. Маховые буро-рогового цвета, с оливковыми каемками. Верхние кроющие хвоста и хвост с сильным рыжеватым оттенком. Нижняя сторона тела серовато-белая, с широкой оливково-серой полосой поперек груди. Расплывчатый пятнистый рисунокполосы отличает этот вид соловья от следующего; края ее размытые, нерезкие. Центральная часть брюшка чисто белая. Бока тела оливково-серые.
Молодые в первом послегнездовом наряде имеют желтоватые пятнышки на концах внутренних второстепенных маховых. В свежем оперении сильнее выражены оливковые тона, в изношенном выступает слабый рыжеватый оттенок.
Птенцы в гнездовом оперении сверху оливково-бурые, с желто-сероватыми пятнами на концах перьев, причем пятна имеют черноватую вершину. Нижняя сторона тела желтоватая и беловатая, с бурым чешуйчатым рисунком, сильно выраженным на груди. Брюшко несколько белее.
Клюв черно-бурый, в основании бледнее; ноги темнобурые, летом светлее; радужина темнокоричневая.

Распространен в умеренной и горной полосах Европейской части СССР и Зап. Сибири, к северу до Каргополя, верхней Вычегды, Тобольска и Томска, к востоку до Ачинска (залетает до Красноярска), Барнаула, западной окраины Алтая и к юго-востоку до северной части Семиречья. Найден в гнездовое время в хребте Кара-Тау. По окраине западно-сибирской лесостепи точная граница не выяснена; повидимому, именно этот вид найден под Каркаралинском; западнее граница проходит по среднему течению Урала, на Сев. Кавказе, в Крыму. Вне пределов СССР распространен в южн. Финляндии и южн. Швеции. Южная граница охватывает вост. Германию, Австрию, Югославию, в частности Далмацию, а также Венгрию и Румынию. Зимует в южн. Аравии и вост. Африке.
Прилетает довольно поздно: в конце апреля и начале мая, к северной границе только в середине мая. Селится по опушкам леса, речным долинкам, в молодняке и на лесных порубках, в рощах, садах. Пролет происходит ночью. Сначала появляются самцы, которые, заняв гнездовый участок, начинают понемногу петь. После разбивки на пары пение усиливается и продолжается весь июнь, пока птицы не оставят гнезда.
Пение очень варьирует в различных местностях и по годам. Соловей поет в утренние и вечерние часы, затихая в полуденную жару, а в хорошую погоду и всю ночь, особенно в лунную. Иногда пробует петь самка, а осенью пробуют петь и молодые самцы. Гнездо устраивается на земле или невысоко над ней в кустах, открыто или под валежником, в углублении. Основным материалом служат полуистлевшие сухие листья; лоток выстилается тонкими стебельками, корешками и волосом. Недели через три после прилета можно находить полные кладки, из 3-6, чаще всего 5 яиц, оливкового цвета. Кладка в году только одна. Насиживает самка около 2 недель. Птенцы оставляют гнездо еще не будучи лётными и иногда уходят очень далеко. К концу июня обычно молодые соловьи хорошо летают. В июле происходит линька, а в начале августа наблют даются кочевки и отлет. На севере соловьи улетают в начале сентября, но и на юге задерживаются лишь в исключительных случаях до начала октября.
Пища по преимуществу состоит из насекомых и червей, в конце лета также питается и ягодами. Одна из полезнейших насекомоядных птиц.
Клеточное содержание в настоящее время не пользуется большим распространением, но прежде целые села промышляли ловлей и воспитыванием (обучением пению с помощью хороших выбранных певцов) соловьев для массового сбыта любителям.
Подвидов не образует.
 
Литература  
• «Птицы СССР» Портенко Л.А. Изд. Академии наук СССР. Москва. Ленинград. 1954 г. часть 3. стр. 204-206.

Обыкновенный, или восточный, соловей Luscinia luscinia.

Признаки. С воробья. Сверху однотонно оливково-коричневый, снизу светлее, горло и середина брюшка белые, на груди и боках слабо выраженные темные пятна. Хвост сверху с рыжеватым оттенком. Самец и самка окрашены одинаково, сезонных изменений в окраске нет. Отличается от других мелких воробьиных сходной внешности сочетанием цвета оперения и слегка закругленной формы хвоста, отсутствием четкой брови и темных полос на голове, зеленоватых и желтых тонов и четких пестрин в оперении.
Осенняя окраска от брачной почти не отличается.
Молодые имеют светлые пестрины на верхней стороне и чешуйчатую окраску низа, отличаются от молодых других мелких дроздовых закругленным рыжевато-коричневым хвостом.

Голос. Справедливо считается лучшим певцом среди наших птиц. Песня громкая, яркая, запоминающаяся, состоит из четко различимых серий одинаковых звуков — «колен», которые неторопливо следуют одно за другим с небольшими разделительными паузами или слитно, песня звуит практически непрерывно в течение долгого времени. Любители соловьиного пения различают много различных колен, у каждого из них свое название. Число их у каждого соловья индивидуально, в зависимости от его «таланта», возраста, опыта. Есть разные географические варианты песни, местные напевы. Наиболее важные для узнавания неопытным ухом колена соловьиной песни — «дудка» (вернее — разные типы «дудок»), это ритмично повторяемые громкие свисты; не менее характерны «раскаты» — сочные трели наподобие энергичного «дьо-дьо-дьо…» или «дюр-дюр-дюр…» и т.п. Среди прочих «чистых» колен различают «помарки» — различные трески, цирканья и пр. Лучше всего слушать пение соловьев в пойменных уремах по ночам, когда другие птицы со сложными и громкими песнями не поют, а соловьи наиболее активны. Поют также на зорях и в дневное время. Поющий самец обычно сидит в кустах или невысоко в кронах, среди листвы, редко — открыто. Пение продолжается до выкармливания птенцов, т.е. до конца июня — начала июля. Наиболее обычная позывка — короткий высокий посвист «фю». При тревоге у гнезда — резкие короткие «храпы».
Распространение. Преимущественно умеренные широты В. Европы и 3. Сибири. В нашем регионе — от севера степной зоны до южной, местами — до средней тайги. Обычен в Предурапье, на Урале, в Зауралье и многих местностях 3. Сибири. В степной зоне распространение очаговое.
Образ жизни. Птицы довольно скрытные, предпочитают держаться в гуще зарослей. Прилетают в период распускания листвы на деревьях и кустарниках. Обычно самцы первые несколько дней после прилета молчат. Типичные местообитания — густые и темные заросли черемухи, ольхи и ив в речных поймах и долинах ручьев, заросшие крапивой, хмелем и прочей влаголюбивой высокой, но не очень густой травой. Поселяются в запущенных, заросших кустами и травой парках, садах, на кладбищах, в лиственных лесах. Нередко с одного места можно слышать сразу нескольких поющих самцов.
Гнездование начинается в степной зоне в конце мая, на севере ареала — в июне. Гнездо строит самка на земле, в гуще леса, кустов, высокой травы. Обычно оно хорошо замаскировано. Это довольно большая и рыхлая постройка в виде чаши, с глубоким лотком. Изредка, при высоких затяжных половодьях, строят гнезда на густых кустах невысоко над землей. Материал гнезда — сухие и полуистлевшие листья, трава, кусочки коры, растительные волокна, корешки, мох. Выстилка из тонких травинок и волокон, редко — мелкие листья деревьев и кустарников, часто бывает конский волос и крупная шерсть (лосей, коров, косуль…).
В кладке 4-5, реже — 3 или 6 яиц. Их окраска очень темная, оливковая, оливково-коричневая или зеленовато-бурая, всегда однотонная. Размеры яиц — 20-25 х 15-18 мм. Насиживает только самка, начиная с откладки последнего или предпоследнего яйца, 13-14 дней. Самец не кормит самку, продолжает петь. Птенцов выкармливают вдвоем. Птенцы сверху в темно-буром пуху, ротовая полость желтая или желто-оранжевая, с желтовато-белыми клювными валиками. Птенцы сидят в гнезде 11-13 дней, начинают летать в возрасте 18-19 дней. После этого вскоре выводки распадаются. В течение сезона бывает только один выводок, но весьма обычны повторные гнезда взамен погибших.
Пища — разнообразные насекомые, пауки, мелкие черви и другие беспозвоночные, которых соловьи собирают главным образом на земле среди влажной опавшей листвы, кустов и высокотравья. Охотно едят ягоды.
Улетают по ночам, не образуя стай. Отлет идет во второй половине июля — августе.
Зимуют в Ю.-В. Африке. Часть старых соловьев весной возвращается в места прошлогоднего гнездования.
Максимальный возраст, по данным кольцевания — ок. 9 лет.
 
Литература  
• «Птицы Урала, Приуралья и Западной Сибири». Рябицев В.К. Справочник-определитель. Изд. Уральского университета. Екатеринбург. 2001 г. стр. 488-489.

Обыкновенный, или восточный, соловей — один из самых из­вестных и прославленных певцов среди воробьиных птиц. Скорее всего, он является прямым север­ным потомком южного, или за­падного, соловья. Ареал восточно­го соловья простирается от запад­ных границ нашей страны до ре­ки Енисей. Северная граница захватывает всю полосу южной тайги в европейской части СССР и на Урале, несколько опускает­ся к югу до подтаежных лесов в Западной Сибири и уходит в лесо­степь на территории Красноярско­го края. Южная граница захва­тывает лесостепь и степь евро­пейской части СССР, Кавказ и проходит по территории сухих степей и полупустынь Казахстана.
Интересно, что на территории Вос­точного Казахстана выявлены мно­гочисленные изолированные очаги гнездования этого вида, приуро­ченные к припойменным зарослям и реликтовым сосновым и березо­вым перелескам, а иногда и к на­стоящим пустынным тугаям (в Прибалхашье и среднем тече­нии Амударьи), что свидетель­ствует о недавнем более широком распространении лесных насаж­дений в восточноказахстанских сухих степях и пустынях.
Восточный соловей — влаголю­бивая птица. Максимальной чис­ленности он достигает в припой­менных лесах. Излюбленные мес­та его обитания — припойменные и низинные влажные дубравы под­зоны хвойно-широколиственных лесов и дубравы европейской ле­состепи. Об этом наглядно сви­детельствует и слава курских со­ловьев, признанных лучшими пев­цами среди соловьев. Основная схема гнездовой микростации обык­новенного соловья — густые, те­нистые заросли черемухи, калины, крушины и жимолости в пойме реки или речки, у небольшого клю­чика или лесного родничка. Струй­ка текучей воды, покрытая влаж­ной прелой листвой плодородная почва, свободная от густых и сплошных зарослей мелкой травы, или просто устойчиво влажное пятно почвы в густой тени кустар­никовых зарослей — идеальное место для гнездования соловьев.
Соловей охотно гнездится и в густых зарослях влаголюбивых трав. Важно лишь то, чтобы под по­логом травостоя, хорошо скрываю­щего птицу и притеняющего зем­лю, оставалось голое, свободное от травы пространство. Лучшие условия такого типа возникают в зарослях крапивы, некоторых зон­тичных и припойменных кустар­никах. Прекрасным примером бла­гоприятных гнездовых микростаций являются тенистые по влаж­ным низинным и овражным участ­кам заросли бузины.
В лесной зоне соловей широко расселяется по поймам лесных ре­чек и ручьев, низинным ольшани­кам. Иногда гнездится на зарос­ших кустарниками, заболоченных и захламленных вырубках. Его мож­но встретить на гнездовании и в довольно сухих местах — запу­щенных садах, парках, перелес­ках, на кладбищах. Но здесь обыч­но гнездятся отдельные птицы.
Такие поселения редко бывают мно­голетними и устойчивыми. Наобо­рот, по лесным опушкам с одиноч­ными высокими деревьями (оль­хами, тополями, вязами, кленами, осинами и березами), густо зарос­шим кустарниками, у небольших ключиков и родничков соловьи гнездятся ежегодно. В лесостепи, степи, а иногда и в полупустыне, помимо пойменных лесов, кустарни­ковых зарослей и урем, соловей охотно гнездится в заросших кус­тарниками оврагах, особенно если там есть небольшие болотины, ключик или родничок.
В средней полосе европейской части СССР и Западной Сибири первые соловьи появляются 8-10 мая. В эти же дни можно услышать и их первые песни. В пой­мах больших рек и на речных островах в это время собирается множество поющих самцов. В теп­лые годы они могут петь с пер­вых дней прилета и все сразу, еще на пролете. В пойме реки Камы, на ее поросших кустарни­ками и лиственным лесом остро­вах в середине и в конце мая нам приходилось слышать по 20-40 поющих самцов. При этом каж­дый певец слышал поющего сосе­да на расстоянии 10-15-25 м (а иногда и 5 м). Это были редчайшие случаи предгнездового хорового пения.
Первыми на места гнездований прилетают старые опытные самцы. Их довольно легко опознать по песне. Они занимают лучшие место­обитания, расселяются на значи­тельных расстояниях друг от дру­га (200-300 м и более). Многие старые самцы забираются в глухие заросли и гнездятся на отлете от основных густых поселений птиц.
Среди этих самцов иногда встре­чаются певцы небывалого совер­шенства, силы и строя песни. Это так называемые «ночные соловьи», нередко первыми начинающие ве­чернее пение около 22 ч, часто поющие в тишине, до начала пе­ния всех птиц и как бы задаю­щие тон всему огромному лесу.
Песни этих птиц выделяются не только сложностью, стройностью и совершенством. Поют эти самцы неторопливо, размеренно, удиви­тельно сочетая полные, спокой­ные, чуть удлиненные по сравне­нию с обычной нормой звуки. У та­ких певцов издавна ценился и не­обычный строй песни, и совер­шенство главных колен, и полнота, и глубина звука, и чистота фраз, и удивительное умение чередовать песни своего репертуара, недоступ­ное для ординарных певцов.
Большинство старых соловьев — основателей поселений сначала занимают и осваивают сравнитель­но большие участки. Между ста­рыми птицами редко случаются стычки, так как они не любят петь и гнездиться рядом друг с дру­гом. В северных районах нередко случается так, что в первые дни по прилете соловьи поют лишь на пределе слышимости друг друга, на расстоянии 1-2 км (иногда 3 км).
Тихими вечерами соловьи хорошо слышат друг друга даже на таких больших дистанциях, о чем сви­детельствует обычное согласова­ние песен даже самых далеких певцов.
С появлением более молодых самцов жизнь соловьев резко ме­няется. Взрослые и молодые самцы стремятся поселиться рядом со старыми птицами. Они часто пред­принимают попытки захватить часть гнездового района самца — основателя поселения. Но самец-основатель активно защищает из­бранный участок. Он яростно изго­няет с него многих других сам­цов, направленно подбирая свое окружение. В конечном итоге, он все же уступает большую часть пер­вичной своей территории другим взрослым и молодым самцам, но никогда — другим старым.
Так формируются обычно иерар­хически организованные неболь­шие группировки соловьев. Они состоят из одной старой птицы — лидера, нескольких взрослых (1-2, реже 3) и группы молодых птиц. В таких группировках гнездовые пары закрепляются на расстояни­ях 15-20-30 м (а иногда даже 5-7 м) друг от друга.
Бывают случаи, когда старый и молодой соловьи поют, сидя на од­ной ветке, и молодая птица стро­го соблюдает свою очередь для пения. Если она увлекается и на­чинает мешать старой птице, та, в свою очередь, либо нападает и изгоняет нарушителя законов леса, либо «усмиряет» молодую птицу песней необычной силы и со­вершенства.
Чаще рядом живущие самцы строго соблюдают и время, и ре­жим пения и не мешают друг другу. Многие самцы поют в раз­ное время суток. Но такие плот­ные поселения встречаются лишь в самых благоприятных местах.
Нередко складываются группи­ровки из нескольких взрослых и молодых самцов. В таких группи­ровках может и не быть лидера или господствующего старого сам­ца. Отдельные плотные группы мо­гут образовывать одни взрослые (но не старые) самцы. Часто мо­лодые самцы-первогодки гнездятся изолированными группами на вы­селках. Такие группы можно узнать по бедному репертуару, нестрой­ному, торопливому пению, мно­жеству так называемых «помарок», скрипов, тресков в песне и, нако­нец, по необычной «горячности» песни. В северных районах своего ареала соловьи часто гнездятся отдельными парами на расстоянии в несколько сот метров друг от друга. В этих случаях, когда пти­цы не мешают друг другу, легче слушать и изучать правила согла­сования песен отдельных певцов.
Песня восточного соловья име­ет строго организованную типоло­гическую структуру. Каждая пти­ца, имея 5-7, чаще 12-25, а ино­гда и до 93 фиксированных типов песен, лишена возможности про­извольного изменения их конструк­ций. В результате вокальная ак­тивность соловья сводится к чере­дованию типов песен. Песни одного типа исполняются настолько строго, что при наложении их изо­бражений они сливаются до мель­чайших деталей. У некоторых ти­пов песен может быть несколько вариантов, отличающихся либо числом, либо строением, формой отдельных колен или звуков. Но и такие варианты всегда исполняют­ся столь же строго, как и главные типы песен.
Вторая особенность пения со­ловья связана с усечением песни вплоть до выкрикивания отдельных колен, вырванных из общей ее структуры. Третий важнейший при­ем состоит в слиянии песен в еди­ные сложные комплексы, иногда — в сплошной вокальный поток, когда многие песни либо в пол­ном, либо в усеченном варианте следуют без разрыва. Молодые птицы, а также взрослые самцы в первые дни после раннего приле­та, при резких изменениях погоды, а также на спадах вокальной актив­ности в предутренние часы или в начале вечернего пения нередко исполняют «свернутые», цикающие, скрипучие или особенно то­ропливые песни, в которых полно развернуты лишь отдельные колена и элементы, а большинство их вы­крикивается в форме зародышей звуков. Торопливые и скрипучие песни соловьи иногда исполняют во время ухаживания и преследова­ния самок.
У большинства самцов есть наи­более часто исполняемые орди­нарные песни, есть особые типы песен, которые птица воспроизво­дит лишь в крайне редких случаях.
Есть у соловья и совершенно зага­дочная, так называемая «тихая песня», которую можно услышать, лишь стоя рядом с поющим самцом. В тихой песне нередко можно от­метить поразительные звуки, ко­лена и целые типы песен, которые птица никогда не исполняет в громком варианте.
В плохую погоду, а также в пе­риод выкармливания птенцов и на спаде сезона вокальной активности соловей переходит к выкрикива­нию отдельных колен, которые самцы используют как ориентирую­щие позывы. Чаще они при этом пользуются чистыми громкими сви­стами, дудками, значительно ре­же — ленивыми стукотнями. Это явление свидетельствует о том, что и у соловья когда-то песня сформировалась на основе позы­вов, теперь выпавших из «словар­ного» репертуара. Кроме того, использование фрагментов песни подчеркивает, что каждое колено песни может даже в вокальных сеансах нести свою особую биоло­гическую функцию. К этой пора­зительной тайне «языка песни» современная наука делает лишь первые, шаги.
Строгая фиксация репертуара колен и типов песен каждой пти­цы позволяет до мельчайших де­талей изучать сходство и разли­чие вокального репертуара отдель­ных особей, их микро- и макро­групп, а также отдельных популя­ций. Целостный вокальный репер­туар каждого самца может, таким образом, стать своеобразным его паспортом.
Во многих исследованных нами популяциях соловьев весь арсенал типов песен каждой популяции оказывался особым, неповтори­мым. У соседних популяций может быть множество общих типов ко­лен, но ни разу нам не удалось да­же на границах популяционных систем обнаружить птиц с одинако­выми типами песен.
Это удивительное свойство песни восточного соловья позволяет не только точно намечать границы отдельных популяционных систем, но и следить за их историей, пере­мещением в отдельные годы, точ­но регистрировать пульсацию их границ, изменения численности и др. Кроме того, подобные наблю­дения позволяют прогнозировать погодные и общеэкологические условия отдельных сезонов, погод­ных циклов и более продолжи­тельные изменения климата.
Так, в жесточайшие засухи, охва­тившие южные районы централь­ной России (Тульскую, Калужскую, Курскую и другие области) во второй половине 70-х годов, мы зарегистрировали не только массо­вое вторжение на территорию Московской области тульских, ка­лужских и рязанских соловьев, но и не менее впечатляющее пересе­ление подмосковных птиц на севе­ро-восток, на территорию Влади­мирской области. Эти географи­чески масштабные переселения целых популяций птиц постепенно приобрели характер широких волн.
Подмосковные соловьи, хорошо изученные нами в конце 60-х годов, все еще не вернулись с севера на свои исконные земли. Только в 1986-1987 гг. в северных районах Подмосковья вновь появились со­ловьи с прекрасными водопойны­ми дудками, так характерными для напева московских птиц.
Песня восточного соловья обыч­но начинается почином. Почин — это несколько тихих, цикающих, свистовых, реже дребезжащих звуков. Курские соловьи в период своего расцвета (1973-1975 гг.) после тихого «ци» часто ставили колено чистой («цили») или жуж­жащей синичкой. Почины северных птиц обычно начинаются тихими «ци-ти», «ци-фи» и т.д., затем следует несколько флейтовых или более сильных свистовых звуков.
Высшей формой почина следует считать особый «прием». Песня «с приема» в свое время прославила первых соловьев еще в начале XIX в. Песня с приема кваканья была известна для старых москов­ских соловьев и «польских» птиц.
В недавние годы ее слышали в Брянской области. В 70-х годах многие курские соловьи кричали с удивительного ритмического прие­ма, который мы назвали «курской песней». Для курских соловьев был характерен и другой четко и фигурно оформленный прием «кур­ский трескоток». Курская песня очень мелодична, курский треско­ток, наоборот, как бы нарушает тональный строй первых колен пес­ни и привлекает внимание необыч­ностью звучания.
После почина (или приема) со­ловей издает сильные, иногда очень чистые свисты. Для подмосковных соловьев был характерен смирнов­ский свист («ив-ив-ив…») и близ­кий к нему ивлев свист в несколь­ких вариантах («и-ви», «и-вли», «и-выть»). Наиболее специфичны для подмосковных популяций в 70-е годы были свисты группы «липушка» (варианты: «лип-лип», «ип-ип»), визговой свист (резкий визговой — «вив-вив», низкий виз­говой, визговой изменившийся свист — «вив-вив… вев-вев»), волчковый свист (или дудка), на­званный по сходству с криками поползня (варианты: одиночный нежный волчковый — «уить… уить…», одиночный волчковый — «вить… вить…», сильный волчко­вый — «твить-твить», пронзи­тельный волчковый — «тить-тить»). Для многих популяций ха­рактерны более низкие, так назы­ваемые губовые свисты. В под­московной популяции губовой свист был прочно сцеплен с со­вершенно особым типом песни — подъемным раскатом. Различные формы губовых свистов отмечены для курских, воронежских, туль­ских, бердичевских и других птиц.
За свистами обычно следуют дудки, «мелоча» и близкие к ним колена. Однако границы между свистами и дудками часто провести трудно. Согласно определению И.К. Шамова, великолепного знатока наших певчих птиц, дуд­ка — это колено пониже свиста, иногда сложной фигурной струк­туры. Дудки очень разнообразны, часто объединяются во взаимосвя­занные последовательными звуко­выми переходами «генетические» группы. Обычны случаи, когда один тип дудки (как, впрочем, и свистов — см. выше) плавно трансформируется в другой, пере­ходит в свист или наоборот. При­чем каждая ступень связи или перехода оформляется в собствен­ный строгий тип или вариант, кото­рый всегда и всюду воспроизво­дится одинаково и четко. Множе­ство дудок не имеют названий. Предстоит большая работа по их классификации и разработке при­емов их «генетического» анализа.
Под принципом гомологии колен или «генетическим» принципом мы подразумеваем законы устойчивых звуковых превращений, переходов, трансформаций и связей отдельных типов колен. Следует различать полные и вырожденные типы ко­лен и звуков, а также их зароды­ши. Такие зародыши звуков, на­пример, четко фиксируются в песне южного соловья и впослед­ствии, пройдя ряд строгих и по­следовательных превращений, до­стигают максимального развития и совершенства в песне восточ­ного соловья. У отдельных популя­ций восточного соловья многие дудки, свисты и стукотни, пройдя стадии максимального развития, иногда вырождаются, а затем, ви­димо, и отмирают, часто ухудшая звучание песни.
Изучение всех этих процессов представляет исключительный ин­терес. Оно указывает на большое значение наследственных механиз­мов в становлении и развитии песни соловья и возможности пе­редачи, а затем и географических миграций отдельных типов песен генетическим путем, на основе ме­ханизмов гибридизации птиц и на­правленного движения «генных по­токов». Все эти проблемы имеют огромное значение для генетики, теории эволюции и экологии. Они позволяют не только восстанавли­вать историю отдельных морф, по­пуляций птиц, но и вести эколо­гические, генетические и эволю­ционные наблюдения в природе.
Многие сложные и характерные звуки и колена песни восточного соловья, по-видимому, существуют очень долго. 150-летний период жизни колен и даже целых напевов доказан нами вполне надежно.
Нам удалось, основываясь на опи­саниях песни соловья, сделанных старыми любителями птиц, не только опознать и зафиксировать на магнитофонной ленте большин­ство описанных в старые времена характерных колен, но и найти мно­гие из них в тех местах и районах, которые были отмечены в середине и начале XIX в.
Поэтому процедура удачного наименования характерных колен песни восточного соловья имеет огромное значение. Как и в именах людей, улиц, площадей, кораблей, имя колена позволяет не только «навечно» отметить данный кон­кретный звук, но и с его помощью в дальнейшем «замаркировать» це­лые классы песен, популяции, определить «генные потоки» и вос­становить историю «рода» тех или иных линий птиц.
Подобно тому, как нам удалось восстановить по имени и опознать множество популяций птиц, буду­щие исследователи по нашим опи­саниям смогут разыскать соловьев с «лешевой дудкой», «Кирилло­вой стукотней», «кукушиным пе­релетом» и выяснить их историю и их судьбу. Ни один другой прием современной науки, кроме этногра­фии, языкознания и других наук о человеке, не дает в биологии столь тонких и впечатляющих данных.
Гениальное совершенство народ­ных названий колен соловьиной песни, по которым даже без магни­тофонной записи через 100 и более лет нам удалось разыскать эти колена, свидетельствует о том, что эта работа требует огромного таланта, чутья и огромной культу­ры. Это очень высокая поэзия и не менее высокое знание. К подоб­ному творчеству надо иметь осо­бую склонность и постоянно со­вершенствовать ее до уровня вы­сокого мастерства.
Дудка — важнейший элемент песни восточного соловья. Ее кри­чат все птицы, из какой бы точки ареала они ни были взяты. В осо­бых условиях пения — при резком возрастании уровня хорового пения птиц, ухудшении погоды и подав­лении пения, начале или, наобо­рот, затухании рефлексов брачного пения весной или летом, в пред­рассветные или, наоборот, вечерние часы, в периоды дневного пения — всюду дудки — наиболее часто и громко выкрикиваемый элемент песни. Дудки — очень устойчивое звено во многих случаях редукции песни. Они — важнейший эле­мент дальней дистантной связи ви­да, так как именно они обычно слышны дальше всего.
Наиболее близки к классу сви­стов так называемые свистовые «передние» дудки, приуроченные к начальной части песни. Именно поэтому в народной традиции не­редко типичные свисты называли дудками (волчковые передние дуд­ки), а многие типы свистов харак­теризовали то как свист, то как дудку (водопойные свисты и дуд­ки) .
Наиболее разнообразна и харак­терна для восточного соловья груп­па водопойных дудок. Основой всех этих дудок служит подража­тельный звук «пью-пью» (или «пив-пив», «у-пив», «тк-пиу», «пив… пив… пив…»). Водопойные дудки и свисты очень характерны для московско-владимирских и москов­ско-ярославских популяций. Не­редко встречаются они и в Кали­нинской области.
Мы выделяем: хлыстовую водопойную дудку («у-пив»), редкую водопойную («пив… пив…»), двойной водо­пойный свист, нежную водопойную, серебряную водопойную дудки.
К серебряной водопойной дудке генетически близко так называемое пленьканье (серебряное, нежное пленьканье) и громкое пленьканье. Реже встречаются водопойные дуд­ки в песнях курских и воронеж­ских птиц.
Большую группу дудок, часто исключительно строго и четко оформленных и весьма специфич­ных для отдельных популяций, представляют задние дудки или дудки, следующие за центральным разрывом песни. Для московско-ивановских (северо-восточных) по­пуляций специфичны: кивковая дудка («у-кив»), ее более сложный партнер — хлыстовая дудка, пе­ребивная дудка и, наконец, знаме­нитая трелевая дудка («трю-трю…трю-трю… трю-трю»). Все пере­численные опорные, или ключевые (устойчивые, основные), типы ду­док в течение многих лет были маркерами (определителями) се­веро-восточных популяций соловья в пределах европейской части СССР. Трелевые и кивковые дудки были найдены и во многих других районах.
Трелевые дудки — одна из са­мых больших и сложных групп. Наиболее известны польская тре­левая дудка, собственно трелевая, серебряная трелевая, светлая и «баляна». Многие трелевые дуд­ки слышны очень далеко. Птицы к подобным звукам относятся осо­бенно бережно, не кричат их слиш­ком часто и без разбора, а дают в песне, как писали старые наблюда­тели, «с большим чувством и так­том». В ответ на песни с такими дудками многие, особенно далекие, участники хора часто отвечают тем же приемом. Трелевые дудки осо­бенно звучно кричат старые пти­цы. Молодые делают это обычно резко и плохо. Курские и воронеж­ские птицы хотя и имеют изредка настоящие трелевые дудки, часто кричат их либо слишком мелко и резко, либо, наоборот, сухо и слиш­ком «крупно». Их трелевые дудки нередко сильно зашумлены. У во­ронежских и некоторых других птиц встречаются совершенно осо­бые «передние» двойные трелевые дудки, которые правильнее назы­вать трелевым или двойным трелевым свистом. По своему поло­жению в песне и происхождению эти «дудки» не имеют ничего об­щего с настоящими, задними трелевыми дудками.
Среди усложненных, формиру­емых на основе строгой ритмиче­ской модуляции звукового элемен­та колен выделяется большая груп­па луговых дудок, особенно харак­терная для воронежских популя­ций, но встречающаяся и в дру­гих районах (варианты: «тюр-лип», «тюлип», «тюли», «тю-лю-ли» и т.п.). Для курских популяций характерна кириллова дудка или сложная кириллова стукотня («ки-рилл-кирилл», «крилл-крилл», «тлил-тлил» и другие формы вы­рождающихся Кирилловых сту­котней). Среди сложных дудок следует упомянуть широко рас­пространяющуюся в последние го­ды и, по-видимому, маркирующую холодоустойчивые формы соловь­ев, белковую дудку («белки-бел­ки», «блки-блки»), зародыши кото­рой обнаружены нами у закавказ­ских популяций южного соловья в пойме реки Куры. Там же най­дены птицы с зародышами кивковых, хлыстовых и многих других дудок. Интересна филиппова дуд­ка («пил-пилип… пил-пилип»), впервые найденная у воронежских, а потом и у многих других птиц. Для многих популяций характерны разнообразные формы клыканья, которое старые любители называ­ли клыканьем, желной, зеленым дятлом и т.д. Это тоже большой класс самых разнообразных зву­ков восточного соловья («клы-клы-клы», «кли-кли-кли», «кий-кий-кий» и т.д.).
В центральной части песни вос­точного соловья, то ближе к ее на­чалу, то, наоборот, ближе к завер­шающим коленам песни распола­гаются многие одиночные фигур­ные элементы, часто не образую­щие особых колен: «журавлик» («кру», «крри»), «пеструшка» («кру-ти… кру-ти», «ци-кру… ци- кру»). Широко распространены, особенно в южных популяциях, такие знаменитые колена, как «лешева дудка» (ленивая, мягкая полутрель или частое «ту-ту-ту-ту»), кукушкин перелет (крик сам­ки кукушки, зовущей самца), Воро­нова, голубковая дудки, похожие на крик ворона и горлицы.
Большинство обычных песен вос­точного соловья завершают сту­котни, дроби, раскаты. В больших, слитых песнях и в разгаре пения эти колена ограничивают отдель­ные законченные и часто строго очерченные фразы (или строфы) песни. Появление стукотни, дроби или раската сигнализирует окон­чание отдельной фразы или от­дельной песни. Часто стукотни, дро­би, раскаты завершают и сверх­короткие выкрики или выкрики­ваются отдельно, почти чисто, с коротким вступлением, прини­мающим характер мелочей. В осо­бых случаях затрудненной или осо­бенно дальней связи (разреженные поселения, чаще на севере) стукот­ни и раскаты приобретают особен­но важный смысл. В ночной тиши или в тумане именно они бывают слышны за 1,5-2, а иногда и 3 км.
Стукотни как ритмически орга­низованные, чистые и сильные зву­ки очень характерны для южных и многих центральных популяций. Наоборот, для северных и восточ­ных популяций характерны раска­ты и дудки. У курских и воронеж­ских популяций стукотни в свое время выделялись исключитель­ным разнообразием (ленивая, рез­кая, свистовая, хлыстовая, двой­ная, игольчатая, визговая и др.).
Раскат — это подобная стукот­не система сильных, сближенных звуков, но ритмически еще более четкая и целостная. Раскат за­вершает многие типы песен птиц из центральной нечерноземной зо­ны ареала и, подобно стукотням, служит для наиболее дальней свя­зи. Исторически он, видимо, и возникает как особое средство уве­личения надежности связи в усло­виях разреженных северных посе­лений. Мы выделяем следующие формы раскатов: резвый, нежный, стуковой, хлыстовый, ленивый, медленный, сонный, подъемный и др.
Очень разнообразны типы завер­шающего многие песни колена — дроби, а также их вырождающие­ся варианты, известные под назва­нием «россыпь». Именно дроби в свое время прославили лучших курских и воронежских соловьев. У хороших курских певцов отме­чали до 9 вариантов дробей. Ин­тересно, что разнообразие дробей отчетливо возрастает именно в пе­реуплотненных курских и воронеж­ских поселениях. Биологическое значение этих звуков ограничено установлением связи между со­седними птицами. Это, по-види­мому, агрессивный сигнал, под­черкивающий территориальные, отталкивающие функции данного типа песни. Дроби относительно быстро затухают в лесу и в гус­той листве, они плохо слышны в ветреную и туманную погоду. Ви­димо, поэтому они вырождаются и становятся редкими в популя­циях северных птиц. В Подмо­сковье и прилежащих районах ча­ще встречается очень мелкая, сла­бая, выродившаяся дробь типа россыпи. В южных популяциях вос­точного соловья чаще встречают­ся дроби типа трещотка, гребенка, сверчковая россыпь, пучковая рос­сыпь, тройная россыпь (или то­чилка), неравномерная сверчко­вая дробь (россыпь).
Большой интерес представля­ют собою так называемые «помар­ки» и «мелоча», а также фигурные элементы песни, как правило, со­средоточенные в центральной,«пус­той», ее зоне. Во многих случаях здесь формируются организован­ные типы «шумовых» звуков (чок, щелканье, треск, двойной треск, циканье, цирканье, особо мелкие трели и трелевые свисты). Броса­ется в глаза четко выраженное пра­вило. У подмосковных и близких к ним северных птиц центральная зона песни прочно занята чоком или двойным треском, у курских и особенно воронежских птиц эта зо­на заполнена неразвитыми или крайне разнообразными по форме и типам зародышами звуков или аберрантными их формами. В ря­де случаев центральная зона пес­ни допускает разрастание свисто­вых звуков и передних дудок, в других, наоборот, увеличение чис­ла элементов задних дудок, или стукотней, против обычной статиче­ской нормы. Это позволяет луч­шим певцам создавать поразитель­ные по красоте песни.
Таким образом, центральная зо­на песни как бы расчленяет два мира звуков в песне восточного соловья — мир починов, свистов и передних дудок, с одной стороны, и мир задних дудок, стукотней, раскатов и дробей, с другой сторо­ны. Одновременно центральная зона песни становится зоной, где незримо хранятся, разрастаются, множатся новые элементы песни, обеспечивающие в ряде случаев необычное ее усложнение и совер­шенствование у выдающихся пев­цов. Именно в этой зоне часто фор­мируются звуки, придающие пес­не отдельных птиц неповторимую индивидуальность и красоту.
Однако главный механизм, ха­рактеризующий неповторимость во­кального репертуара каждого сам­ца популяции, определяется тем, что из общего арсенала песен по­пуляции каждая птица выбирает лишь часть типов песен. В резуль­тате в репертуаре отдельных сам­цов либо есть песни, которых нет у соседей, либо, наоборот, отсут­ствуют некоторые типы песен, вхо­дящие в репертуар других птиц.
При большом числе типов песен, составляющих арсенал всей попу­ляции, и множественности типов песен у каждого самца бывает очень трудно найти самцов с оди­наковым репертуаром. К тому же такие самцы не любят гнездиться рядом друг с другом.
У соловья довольно много сигна­лов и в обычном его звуковом «сло­варе». Но большинство их исполь­зуется в строго определенных си­туациях и крайне редко. Основ­ных тревожных сигналов два: ха­рактерный свист «тии» из группы сигналов замаскированной трево­ги и знаменитое «крыканье» (крр… крр…» или «кры… кры…») из груп­пы сигналов демонстративной тре­воги. По этим сигналам легко ра­зыскивать соловьев. Рядом с поющими самцами по этим звукам можно узнать о самке. Самки появляются на участ­ках самцов по вечерам, но до ут­ра ведут себя очень тихо. Утром обнаруживают свое присутствие негромким свистом или крыканьем и привлекают внимание самца.
Чаще при этом они прыгают по земле или по ветвям в основании кустов. Здесь и происходит форми­рование пары. При этом самец при­нимает разные позы, горбится, опускает крылья, развертывает веером хвост, поводит им в раз­ные стороны. Иногда он пресле­дует самку и со скрипучей песней гоняется за ней в воздухе. Через несколько дней после образова­ния пары и ознакомления самки с гнездовым участком она поды­скивает место для гнезда и при­ступает к его постройке. М.В. Штейнбаху удалось установить, что у соловья самка имеет свой индивидуальный участок, не совпа­дающий с участком самца.
Гнездо самка строит на своем участке. Поразительно то, что место для него выбирается где-нибудь в уголке, нередко близко к границе участка самки. Это, ви­димо, связано с тем, что соловьи очень искусно прячут свои гнезда и всегда скрытно подбираются к ним пешком. Гнездо чаще строит­ся на земле в ямке и так, что его верхний край почти не выступает за ее края. Изредка гнездо распо­лагается в основании куста, но то­же у самой земли. Гнездо склады­вается из сухих полусгнивших листьев сначала в виде широкой «тарелки» или подушки. Затем с по­мощью сухих травинок чуть выги­бается в виде неглубокой чаши.
Лоток выстилается тонкими сте­бельками злаков, их размочален­ными листочками, тончайшими ко­решками и волосом из гривы ло­шадей. Гнезда, укрытые в густой растительности, могут быть более массивными и складываются иног­да не из листьев, а в основном из стебельков трав, хмеля и других материалов.
На постройку гнезда самка обычно затрачивает 5-6 дней, после чего гнездо пустует в течение су­ток. Кладку из 4-5 оливковых или коричнево-оливковых яиц в мае — июне в течение 13-14 суток наси­живает одна самка. Самец в это время поет и охраняет гнездо, сам­ку и гнездовый участок. Однако во время насиживания самец поет уже несколько меньше, что позволило некоторым авторам предполагать возможность его небольшого учас­тия в насиживании кладки.
Выкармливают птенцов 11-12 дней оба родителя. Причем при появлении у гнезда с кормом самец иногда выкрикивает 1-2-3 ко­лена из своей песни. Чаще это бы­вают довольно громкие свисты, дуд­ки или стукотни. Они, видимо, слу­жат ориентирующим сигналом для самки и птенцов. Потревоженные в гнезде птенцы могут вылететь на 1-2 дня раньше обычного сро­ка. Первые дни они сидят у гнез­да на земле или на нижних ветвях кустарников, а к концу 5-го дня мо­гут перепархивать. К 18-19-му дню жизни птенцы поднимаются на крыло, а самец прекращает петь. Оба родителя еще 13-15 дней ос­таются с выводком и подкармли­вают молодых. Во второй полови­не июня все соловьи умолкают, выводки распадаются и птицы переходят к одиночному образу жизни. Отлет соловьев с мест гнез­довий происходит в конце июля — начале августа. Отдельные пти­цы задерживаются в средней по­лосе до конца августа и даже пер­вых чисел сентября. Были случаи, когда одиночных соловьев видели еще в конце сентября.
Пищу соловьи собирают глав­ным образом на земле, реже с вет­вей и листьев кустарников. Подоб­но дроздам и зарянкам, соловьи внимательно осматривают и воро­шат лесную подстилку. Интерес­но, что значительную часть их пи­щи составляют муравьи и обитате­ли подстилки: мелкие моллюски, пауки, многоножки, мухи, личин­ки майских жуков, долгоносики, листоеды, гусеницы и мелкие ба­бочки, клопы. В пище птенцов, кроме этих кормов, нередко встре­чаются гусеницы совок, пядениц, непарного шелкопряда, листовер­ток. Осенью соловьи поедают яго­ды красной бузины, черной смо­родины.
 
Литература  
• «Певчие птицы. Справочное пособие». Симкин Г.Н. Москва. 1990 г. стр. 188-204.

.

О кормлении соловьев можно прочесть в следующих статьях в блоге: «Почти универсальный корм», «Соловьиный корм». Остапов Ф.Ф., О соловье. Из книги А.Н. Крохина «Легенда у нас дома»